Обязательно: мужчина и женщина, между ними - любовь с многочисленными препятствиями, должны пролиться обильные слезы - как на экране, так и в зале. Есть только варианты, в зависимости от того, где именно, в какой части света сняли очередную слезоточивую сагу.
Собственно, «Картахена» Алана Монна является копродукцией двух киношкол, знаменитых массовым производством сантиментов на пленке: французской и латиноамериканской (в данном случае - колумбийской). Для своего полнометражного дебюта Монн взял пару звездных исполнителей - Кристофера Ламберта и Софи Марсо, а также хороший драматургическое первоисточник - роман Эрика Холдера «Смотритель» (буквально - «Человек изголовья», «L'Homme de Chevet», это также оригинальное название картины), сюжет которого дает широкие возможности для развития истории в любом направлении.
Действие происходит в одном из самых живописных городов Колумбии - приморской Картахене. Бывший боксер-чемпион Лео (Ламберт) понемногу спивается; работа ему нужна, скорее, для утешения, и он устраивается туда, где его меньше всего ждут - ухаживать за парализованной француженкой Мюриэль (Марсо). Перед этим девушки-сиделки выдерживали всего несколько дней. За Мюриэль ухаживает также влюбленная в нее Люсия (Маргарита Роза де Франциско). Со временем появляется и третья женщина - хулиганка и юная перспективная боксерша Лина (Линнет Гернандез Вальдес), которую Лео на спор собирается сделать настоящей профи. Создается своеобразный любовный четырехугольник - конструкция столь же хрупкая, сколь опасная.
Вышеупомянутый сюжетный потенциал особенно ощущается в первой половине фильма, смотреть ее интересно. Увидим ли мы изящную киноновеллу о любви?
Монн сделал ставку на Лео и Мюриэль, т.е. на Ламберта и Марсо. Его можно понять: проработав почти 20 лет ассистентом и исполнительным продюсером чужих картин, он не мог рисковать в своей первой режиссерской попытке. Расчет оправдался: Ламберт интересен в амплуа хрипящего мужики с мягким сердцем, тогда как Марсо хорошо воплотила метаморфозу героини от дичащейся пациентки до просветленной от любви женщины. Однако с остальными линиями все сложнее.
Собственно, общее настроение и режиссура фильма как раз объясняются этим сочетанием французских и латиноамериканских традиций мелодрамы. От первых в фильме изысканная композиция некоторых кадров, европейская сдержанность актеров, сквозной мотив желтого цвета, от вторых - использование простейших раздражителей слезных желез зрителя - избыток душещипательной музыки и (Флоренсия ди Консилия), щемящие диалоги. В общем «латинских» элементов явно больше, и это вредит фильму.
В итоге имеем жанровое кино с основной задачей - растрогать публику, и сделать это как можно красивее. Абсолютно очевидно, что в зале увлажнится не одна пара глаз. А это и есть лучший результат.