Мирослав Слабошпицкий: Артхауз - единственный путь к окупаемости украинского кино

Кинорежиссер Мирослав Слабошпицкий 10 дней назад получил пока главную награду в своей жизни: "Серебрянного леопарда" за свой фильм "Ядерные отходы" на фестивале в швейцарском Локарно - кинофестивале класса "А". Этот приз является главной наградой для участников программы "Леопард будущего", которая в этот раз в Локарно включала 28 короткометражных и среднеметражных лент молодых независимых режиссеров.

Картина "Ядерные отходы" - история о жизни обывателей в современной Чернобыльской зоне - выйдет в украинский прокат в ноябре вместе с другими короткими фильмами в амбициозном киноальманахе "Украина, гудбай!".

В интервью afisha.tochka.net Режиссер Мирослав Слабошпицкий рассказал о том, как "Эммануэль" повлияла на мировоззрение советского пролетариата, как найти общий язык с западными кинематографистами, если английский у тебя - на уровне русского в Равшана и Джамшута, а также о своем интересе к порнофильмам.
________________________________________________________________________________

Чем "Ядерные отходы" отличаются от остальных кино на чернобыльскую тему?

Фильмы в зоне отчуждения снимают, по-моему, с первого дня. Был такой фильм "Распад" Михаила Александровича Беликова, он умер недавно. "Трансформеры-3" там снимали. Фильмы "Землязабвения", "В субботу" и, соответственно, кажется, "Возвращение живых мертвецов-7" там снимали. И многие другие. Даже полицейский сериал "Телефон полиции -110", который вы, в силу возраста, наверное, не знаете, а когда я был совсем маленький, то его иногда показывали по телевидению. Это было до объединения Германии. Был такой восточнонемецкий сериал.

Короче говоря, первое и главное отличие заключается в том, что, поскольку я имел собственный чернобыльский опыт, то есть я был там много раз, то это в определенной степени персональный фильм. Не в том смысле, что там есть какие-то детали моей биографии, а в том, что я снял фильм, основываясь на своих субъективных впечатлениях, поскольку я работал в Чернобыле. Но этот фильм напрямую никак не рефлексирует тему Чернобыльской аварии."Ядерные отходы" - это лента о пятом марта. Мы снимали там пятого марта 2012 года, вот, собственно, события и происходят пятого марта 2012 года.

Так фильм был снят за один день?

Нет, мы снимали три дня, с пяти до двенадцати ночи. Этот фильм о сегодняшнем дне. Там три главных героя - мужчина, женщина и непосредственно зона отчуждения. Поскольку я примерно имел представление, как там живут люди, то об этом и сделал картину. Такой фильм трудно снять, если ты с этим не сталкивался. Если сталкивался только как-то умозрительно, то сделать подобный фильм довольно сложно.

Это кино новое только для зарубежных зрителей, которые ничего или мало понимают о Чернобыле, или и для украинцев?

Я надеюсь, для всех. Но у нас в фильме даже нет надписи "Чернобыль", и сама картина называется "Ядерные отходы". У нас нет, скажем, саркофага... На самом деле довольно сложно снять какой-то план, по которому человек понял бы: "Ну вот, это Чернобыль". Наверное, разве что саркофаг, и то... Потому что это очень большая территория - зона отчуждения - и там есть множество интереснейших объектов, я бы сказал, множество декораций, которые построить стоило бы миллионы и миллионы, а мы это все имели, потому что оно там было.

Ядерные отходы

Фото 1 из 10: © кадры из фильма "Ядерные отходы", кадры из фильма "Ядерные отходы"

Есть такой замечательный американский хоррор, называется "Запретная зона". Продюсер этого фильма, Орен Пели, сначала хотел, чтобы его снимали в зоне отчуждения, но было решено этого не делать. Орен Пели даже сказал, что по собственной воле туда никогда не поедет. Вы же полностью снимали в Чернобыле и Припяти. Не трудно было собрать команду? Не боялись туда ехать?

Повторюсь, что я был там в девяностые годы, был внутри саркофага в 96-м, видел этот разбаханый накрытый реактор. Я заходил туда внутрь с французами, был в реакторном зале, где все и произошло, видел, например, так называемую "слоновью ногу" - если порыться, можно ее найти - это застывшая лава.

Мы старались каких-то глупостей там не делать, в Чернобыле же нельзя вот так прийти и снимать. Там приставляют специального человека, который говорит: "Сюда не ходи, туда не ходи". А те американцы отказались... Не знаю, насколько эта история правдива, или она маркетинговая, потому что, как правило, в США все кино - это маркетинг и пиар, но в американском кино очень сильное влияние страховых компаний. И я думаю, что, конечно, они бы в любом случае имели проблемы со съемками в Чернобыле, и вообще в Украину они не очень едут, насколько я знаю. Но, скажем, "Возвращение живых мертвецов" снимали там те же американцы.

Единственное, у меня была с одним из операторов история - он отказался из-за этого. А так - нет, все приехали, как-то там все было нормально.

Да, у нас были дозиметры, мы видели, где и какая есть угроза или нет. Но, поскольку мы взвешенно вели себя, то думаю, что все нормально. Собственно, в зоне отчуждения снималась Ольга Куриленко, девушка Бонда, и милиционеры, и наши товарищи, которые были на тех съемках, с очень большой теплотой вспоминали.

Ольгу Куриленко?

Да, как они снимали, как готовили какой-то кадр, где надо было прогнать лошадей. Или как целый день снимали, как она тянется к какому-то там яблоку, например. Они с восторгом об этом рассказывали, потому что кино - это всегда сбоку и весело, и интересно. Так что в Чернобыле народ подкованный в смысле кино, они все понимают.

Все ваши фильмы для рядового зрителя - это такое "чернушное" кино: герои - больные ВИЧ подростки...

Больные ВИЧ подростки-наркоманы, которые убивают ребенка!

И плохие менты, и замучены глухонемые подростки... Так вас вдохновляют маргиналы?

Ну я не знаю... Большой вопрос, во-первых, кто является маргиналом. Во-вторых, я как-то никогда серьезно над этим не задумывался. Я не работаю в индустриальном кино, я снимаю только то, что считаю нужным. И если мне кажется, что я что-то не хотел бы снять, то я этого и не делаю. Когда-то у Булата Окуджавы, которого очень любят цитировать шестидесятники всякие, была одна песня, где говорили: "Каждый пишет, как он дышит". А когда я учился в институте, то у нас уже говорили: "Каждый дрочит, как он хочет". А если серьезно, то я снимаю о том, что мне интересно, и то, что меня волнует. Вот, собственно, и все. И у меня есть возможность это делать.

А вам как режиссеру трудно оценивать свои фильмы? Вы знаете, хороший или плохой фильм сняли?

Вообще, это довольно сложный процесс, потому что я нахожусь в значительно худшем положении, чем любой зритель. Я всегда знаю, что именно не получилось. Не получиться может по десяти причинам: мы не смогли там снять, мы не имели достаточно времени, надо было больше поработать... Это касается всего. Надо было больше поработать, допустим, с актером, еще какие-то вещи... Чего-то не было, и надо было выходить из положения... Я - лучший критик своих фильмов, потому что я знаю все, что не удалось.

Вы в целом довольны "Ядерными отходами"?

С этим фильмом какая-то странная история: пока меня вообще никто не атакует. Почему-то он всем понравился.

Когда критика точная, она очень обидна. Потому что ты знаешь, что действительно, критик увидел, что ты прокололся. А когда он пишет какую-то херню совсем о другом, думаешь: "Ну ты просто мудак", - и все.
Мирослав Слабошпицкий

Ни коллеги, ни критики - никто?

Нет, он всем понравился... Причем это было до Локарно - он просто всем стал нравиться. Например, мне очень нравится "Диагноз". Я очень рад и горжусь, что снял его. Я считаю, что это очень хороший фильм. Многие местные критики его ругали, и я с ними абсолютно в этом не согласен. А "Ядерные отходы"... Как-то все так хорошо. Не знаю, почему.

Вы на фестивалях в Украине его еще не показывали.

Нет: фестивали класса "А" - Канны, Берлин, Венеция, Сан-Себастьян, Локарно, и также, кажется, Московский, - имеют право "первой ночи". Надо, чтобы там состоялась мировая премьера - они не берут просто на конкурс фильмы. "Ядерные отходы" увидели только в закрытом режиме некоторые люди, причастные к проекту "Украина, гудбай". Тот же Володя Тихий, мой друг, один из сопродюсеров фильма. Я думаю, что Алик Шпилюк, наверное, видел, потому что он работает в "Артхаус Трафик". Денис Иванов... Владимир Войтенко, который является редактором "Украина, гудбай". Такие люди. Притом это было при мне, но я знаю, что они его видели.

Но это ваши друзья, они, возможно, немного необъективны? Вы, как любой режиссер, чувствительны к критике, и друзья вам ведь не могут сказать: "Оу, титры здесь плохие!" - или: "Актриса не подходит".

На самом деле нет, уже многие люди его посмотрели. Но мы сейчас увидим. Конечно, все чувствительны к критике. Большая проблема с критикой. Ведь на самом деле, когда критика точная, она очень обидна. Потому что ты знаешь, что действительно, критик увидел, что ты прокололся. А когда он пишет какую-то херню совсем о другом, думаешь: "Ну ты просто мудак", - и все.

Я лично считаю, и говорил это много раз, что единственный путь для украинского фильма иметь хотя бы нулевой баланс - то есть вернуть потраченные деньги - это быть арт-хаусным фильмом. Причем с премьерой, а лучше - победой на фестивале класса "А".
Мирослав Слабошпицкий

Относительно вашего полнометражного дебюта, "Племени", на какой стадии сейчас производство этого фильма?

"Племя" сейчас на стадии немного странной. Собственно, идет кастинг, он объявлен через Интернет в Украине, России, Белоруссии и Азербайджане. Идут поиски, я ежедневно получаю большое количество каких-то резюме, анкет.

Резюме только актеров?

Нет, просто глухонемых. Или сурдопереводчиков. Людей, обладающих языком жестов. Выбрана натура. Формально фильм утвержден коллегией Министерства культуры к производству на 2012-2013 год, сейчас решаются определенные административные вопросы. Я пока не знаю, как все будет развиваться, но я бы хотел, чтобы мы с зимы начали снимать. У нас зимний фильм, осенне-зимний. Я надеюсь, что, возможно, зимой начнем снимать, и все будет хорошо.

А какое прокатное будущее "Племени"? Вы уже думали, это будет арт-хаусный фильм только для фестивалей, или он попадет в широкий прокат?

Это арт-хаусный фильм. Мы можем с вами поговорить о том, что такое широкий прокат.

Поговорим.

Я лично считаю, и говорил это много раз, что единственный путь для украинского фильма иметь хотя бы нулевой баланс - то есть вернуть потраченные деньги - это быть арт-хаусным фильмом. Причем с премьерой, а лучше - победой на фестивале класса "А". Потому что фестиваль класса "А" дает сразу какой-то интерес - и то, не факт - но интерес европейских дистрибьюторов, европейских телеканалов и так далее. И за счет этого возможно как-то более-менее вернуть расходы. Фильм для внутреннего рынка отбить практически нереально. Это априори убыточна история.

То есть вы планируете фильм показывать только на европейских фестивалях, и в Украине тоже только на фестивалях - и все?

В Украине, почему? Я не знаю, кто будет прокатчиком "Племени",наверное, что "Артхаус Трафик" - я надеюсь, потому что они работают с таким кино, они были продюсерами последних двух моих картин, и они хорошо зарекомендовали себя, в том числе Одесский фестиваль их.

Вы часто говорите, что очень любите радикальное кино и "ненавидите жалкий хлам в шароварах". Чем ваше "Племя" будет шокировать зрителя? Это будет столь же радикальное кино, как "Груз 200" или"Клык"?

"Клык" - это тот греческий фильм, да? Вы назвали очень хорошую картину.

Знаете, о "Клыке"- это уникальная история. Эти парень и девушка, которые его сняли, вы знаете, как они работают? Я не знаю, кто они - муж и жена или просто друзья, но они вместе имеют небольшую компанию. Один год она снимает, он продюсирует, другой - он снимает, она продюсирует."Клык" - прекрасный фильм! "Аттенберг" - это уже ее фильм. Есть еще "Альпы" - его фильм. И так далее.

Относительно "Племени", как сказать... У меня нет цели кого-то шокировать. Мне трудно вам ответить. Пересказывать сюжет "Племени", наверное, нет смысла.

Я никогда не пытался никого шокировать специально, потому что, я открою тайну, что, если вы беспристрастно проанализируете судьбу радикальных фильмов, то они имеют свойство запоминаться. Скажем, есть Каннский фестиваль, на котором была показана"Необратимость" Гаспара Ноэ. Кто в том году получил "Пальмовую ветвь"? А хер его знает - кто получил. Именно в том году там показали "Необратимость", которая не получила призов. Но это Канны, где показали "Необратимость". А кто там что получил - сейчас уже никто не помнит.

"Племя" - это будет острый социальный фильм? Другие ваши ленты достаточно острые, касаются важных общественных вопросов.

Это будет очень интересный, я думаю, фильм. Потому что там, во-первых, будет решаться очень важная формалистическая задача - это будет фильм без диалогов. Субтитры - их заменитель. Тут вопрос эксперимента в языке кино. И этим фильм будет радикален, во-первых. И, во-вторых, я думаю, что он будет интересен сюжетно.

На международных фестивалях у вас уже есть какие-то покровители в оргкомитетах?

Покровители - это неправильное слово, потому что там важно качество фильмов. Конечно, после того, как я был в программе фестиваля, то формально знаком с людьми, которые ее готовили. Но не думаю, что это дает какие-то привилегии или преференции, потому что, если вы посмотрите на программы фестивалей, то очень часто какие-то фильмы режиссера одного года могут в них попасть, а другого - не попасть. Я не думаю, что это имеет какое-то значение. В этом смысле это немного отличается от Украины, там достаточно разграничены личные и профессиональные вещи.

А как вам общаться с международной фестивальной тусовкой? Трудно найти общий язык с другими участниками кинофорумов?

Очень легко. Идиоты, наверное, есть везде, но у независимых режиссеров примерно одни и те же проблемы, с поправкой на страну и еще некоторые вещи. Но все равно - это какие-то бюджеты, какие-то возможности снимать, какие-то ситуации... Они, в принципе, одинаковы. И поэтому мне значительно легче даже общаться с какими-то такими друзьями.

Единственная проблема заключается в том, что я недостаточно свободно говорю на английском языке. Хотя ежедневно отвечаю на какое-то количество имейлов на нем, но когда говорю, наверное, мой английский звучит, как у Равшана и Джамшута русский. Это, наверное, самая большая проблема. Но у меня появилось много друзей, хотя я не так часто езжу, как вы, наверное, подумали, и вообще стараюсь этого избежать при любой возможности, только в случае, если невозможно не ехать.

Боитесь летать?

Сейчас уже меньше. Раньше я очень боялся, а теперь уже привык - мне приходится все время летать. Но я просто не люблю ездить далеко от дома.

А с иностранными независимыми режиссерами у нас фактически одни и те же проблемы, поэтому со многими я, может, даже комфортнее говорю, чем с кем-то из соотечественников, потому что мы существуем в какой-то одной парадигме. Это очень важно. А у нас, к сожалению, еще очень много странных, провинциальных иллюзий, каких-то добросовестных или "злонамеренных заблуждений", которые мешают многим людям трезво смотреть на себя и на этот мир.

А кого из украинских режиссеров вы бы хотели показать на западноевропейских кинофестивалях?

Не могу сказать, что я эксперт в этой области, потому что я не преподаю, условно говоря, в университете имени Карпенко-Карого и не знаю, что и где происходит. Может, сейчас какой-то правильный чувак снимает интересные фильмы, и завтра вы о нем будете писать.

То есть, современных молодых украинских режиссеров вы не знаете?

Да. Из тех, кого знаю, чьи работы я видел из того же альманаха"Украина, гудбай" - а я видел не весь, только какие-то куски, - мне очень понравился фильм Володи Тихого. Он называется "Ангелсмерти", его премьера состоялась на Одесском фестивале, а я видел на диске дома, и мне кажется, что это на несколько голов выше всего, что я видел из "Мудаков" и из "Украина, гудбай". Это очень, на мой взгляд, хороший фильм, я думаю, что у него есть большое будущее... А Марину Вроду и других примут и без моей рекомендации.

Вечером, после всех фестивалей, съемочных дней, арт-хауза и интеллектуального кино, вы включаете какой-то тупой попсовый американский сериал, скажем, Mad Men или Breaking Bad? Есть у вас такая тайная любовь к попсе?

Я большой фанат сериала The Sopranos, я смотрел его полностью, некоторые сезоны - дважды. Я считаю, что это был "золотой век" платного телевидения, "золотая эра". Это как раз был пик канала HBO, когда еще не было так развито ДВД, видео по запросу, торрент-трекеры и т.д. и т.п. В то время вследствие различных обстоятельств, в том числе, моральных - я имею в виду, что цензурированное общенациональное телевидение в Соединенных Штатах не удовлетворяло потребителя - произошел бум платных каналов. И НВО как один из главных мейджоров мог сделать такой сериал - The Sopranos. Я считаю, что действительно это искусство, замечательный, на мой взгляд, лучший сериал, который был снят. И такого уже не будет никогда.

А смотрите новые сериалы, то же Mad Men?

Нет, Mad Men мне не нравится, он мне кажется скучным.
Сериал действительно скучен, но красиво и очень качественно снят.
Я это понимаю, но я как раз такое не люблю. Я люблю, когда есть что-то, что тебя цепляет. Мне это важнее даже того, каким образом выставлен интерьер или, скажем, в каких костюмах люди ходят. На "Медведе" кто-то мне советовал Mad Men, но я... Я даже не смотрел Lost, например, когда все смотрели в свое время.

Что вы сейчас смотрите?

Я смотрю фильмы. Есть такой ресурс профессиональный, называется festivalscope.com, с ограниченным доступом, где есть фильмы - участники фестивалей. И когда мы были отобраны на Paris Project, я получил доступ к этому festivalscope.com, и я смотрю там кино по запросу - фильмы с фестивалей, вижу, что делается в этом поле. Недавно посмотрел классный фильм Blue Bird (реж. Gust Van Den Berghe), я посмотрел там "Жить" Василия Сигарева... А американские фильмы... Я любил и люблю американское кино, единственное, что эта история отжила свое. Потому что американского кино, которое я любил, уже не существует.

А какое американское кино вы любили?

Очень разнообразное. Когда-то было такое государство - Советский Союз - в котором практически ничего нельзя было увидеть, которое было на уровне эдакой Северной Кореи - затхлое, вонючее, "тюрьма народов" и так далее...

И вдруг появилась "перестройка", открылись видеосалоны. И я когда работал кинокритиком, то как-то написал, что "Эммануэль своей грудью размотала всех доярок, ткачих и колхозниц СССР".

Я очень люблю фильмы ужасов. Любил, потому что сейчас их стало очень много: как-то трудно ухватиться, обнаружить что-то действительно важное.

Очень люблю Джорджа А. Ромеро, нравились фильмы Тарантино, нравилась так называемая "волна эротических триллеров". Тогда еще не существовало кино класса "В", еще не было такого расслоения. А сейчас все очень изменилось. Как в свое время изменилось по сравнению с шестидесятыми, затем - по сравнению с семидесятыми и так далее... У меня такое впечатление, что сейчас нормальные идеи вообще не появляются, в Африке только, скажем. Я имею в виду, индустриальное кино, большое кино.

Я слушаю, например, группу "Гражданская оборона", если расшифровать текст, почитать - хер... это же бред собачий, да? А если послушать - можно извлечь из этого какой-то другой смысл.
Мирослав Слабошпицкий

Почему же, Тарантино еще жив и шевелится...

Он жив, но тогда это была волна, со всем этим было легче... Я с большим интересом отношусь к порнографии, потому что на самом деле, как когда-то говорили: "Порно сегодня - это рок-н-ролл вчера", и на самом деле бум порно пришелся на революцию шестидесятых, нет, чуть позже - в конце семидесятых.

В свое время была довольно интересная история с такими персонажами, как Джерард Дамиано, автор "Глубокой глотки", который умер несколько лет назад во Флориде. И не совсем порнографический знаменитый Джесс Франко, и режиссер Расс Майер, которого Тарантино называет вторым после Эйзенштейна в искусстве монтажа.

Если трактовать монтаж по Эйзенштейну, то это действительно так, потому что сейчас никто так не монтирует. Какие-то его "Тетки с сиськами" - это "Броненосец Потемкин". В этом смысле я люблю какие-то такие маргинальные фильмы, и тогда существовала возможность их снимать. Профинансировать фильм могли буквально какие-то два-три владельца кинотеатров: делали картины и в своих же кинотеатрах их и показывали.

Это эксплуатационное кино.

Да-да, и я с большим интересом к этому отношусь. Относился, потому что я этим уже несколько переболел, но все равно это очень интересно. И ужасы также - то есть все, что выпадало из ряда. Нет, конечно, я очень болел Мартином Скорсезе в свое время:"Таксист", "Бешеный бык"...

Думаете, Скорсезе и Тарантино потеряли то, что имели?

Нет, они не потеряли то, что имели. Но, во-первых, они становятся старше, а, во-вторых, они в свое время снимали то, что было в воздухе. Таково было "золотое время". Они снимали то, что обязательно должно было быть снято, потому что такой был климат. А сейчас они снимают фильмы в своей авторской манере, но в воздухе уже совсем другое.

Они уже не улавливают дух времени?

Они верны себе, и это прекрасно, просто дело не в том, улавливают они или не улавливают... Дело в том, что эти фильмы - Тарантино, Скорсезе - любые - являются очень органичной частью того времени, когда они сняты. Тот же Оливер Стоун снимал тогда.

Есть такие истории, которые словно коды. Я слушаю, например, группу "Гражданская оборона", если расшифровать текст, почитать - хер... это же бред собачий, да? А если послушать - можно извлечь из этого какой-то другой смысл.

ЧИТАЙТЕ ДРУГИЕ СТАТЬИ ИЗ СПЕЦПРОЕКТА "Культура новой Украины: 21 год взлетов и падений":